Судьба младшего сына Ивана Грозного, царевича Дмитрия, остается одной из самых загадочных страниц русской истории. Его короткая жизнь и трагическая гибель послужили искрой для Смутного времени – эпохи политического хаоса, длившейся более двух десятилетий.
Сомнительное Происхождение
Дмитрий родился в 1582 году от последнего брака Ивана Грозного с Марией Нагой, который Церковь не признавала законным. Этот факт ставил под сомнение права царевича как наследника престола. Тем не менее, после смерти Ивана IV и восшествия на трон старшего сына Федора, Дмитрий остался единственным, кроме него, мужским потомком династии Рюриковичей.
После царя Ивана остался младший сын Димитрий, которому отец по старинному обычаю московских государей дал маленький удел, город Углич с уездом. В самом начале царствования Федора для предупреждения придворных интриг и волнений этот царевич со своими родственниками по матери Нагими бьш удален из Москвы. В Москве рассказывали, что этот семилетний Димитрий, сын пятой венчанной жены царя Ивана (не считая невенчанных), следовательно, царевич сомнительной законности с канонической точки зрения, выйдет весь в батюшку времен опричнины и что этому царевичу грозит большая опасность со стороны тех близких к престолу людей, которые сами метят на престол в очень вероятном случае бездетной смерти царя Федора.
Василий Осипович Ключевский “Курс Русской истории”
Жизнь в Угличе
Опасаясь, что Дмитрий может стать знаменем для недовольных правлением Федора, его вместе с матерью отправили в ссылку в Углич под предлогом предоставления ему этого города в удельное владение. Однако фактическая власть там принадлежала московским приставам во главе с дьяком Битяговским.
Загадочная Смерть
15 мая 1591 года, согласно официальной версии, восьмилетний Дмитрий резвился во дворе, играя с другими детьми в “свайку” – забаву с метанием заостренного ножа или гвоздя. Внезапно у царевича случился эпилептический припадок, и он невольно заколол себя игрушкой в горло, умерев на руках кормилицы.
Мать Дмитрия с братом обвинила в смерти мальчика московских приставов, якобы действовавших по приказу из столицы. Это спровоцировало бунт в Угличе, во время которого толпа растерзала предполагаемых убийц.
Чрез минуту весь город представил зрелище мятежа неизъяснимого. Пономарь Соборной церкви – сам ли, как пишут, видев убийство, или извещенный о том слугами Царицы – ударил в набат, и все улицы наполнились людьми; встревоженными, изумленными; бежали на звук колокола; смотрели дыма, пламени, думая, что горит дворец; вломились в его ворота; увидели Царевича мертвого на земле: подле него лежали мать и кормилица без памяти; но имена злодеев были уже произнесены ими. Сии изверги, невидимым Судиею ознаменованные для праведной казни, не успели или боялись скрыться, чтобы не обличить тем своего дела; в замешательстве, в исступлении, устрашенные набатом, шумом, стремлением народа, вбежали в избу разрядную; а тайный Вождь их, Михайло Битяговский, бросился на колокольню, чтобы удержать звонаря: не мог отбить запертой им двери и бесстрашно явился на месте злодеяния: приближился к трупу убиенного; хотел утишить народное волнение; дерзнул сказать гражданам (заблаговременно изготовив сию ложь с Клешниным или с Борисом), что младенец умертвил сам себя ножом в падучей болезни. “Душегубец!” – завопили толпы; камни посыпались на злодея.
Карамзин Н.М. “История государства Российского”
Следствие и Теории
Расследование, проведенное столичной комиссией во главе с митрополитом Геласием и боярином Шуйским, подтвердило версию о несчастном случае. Однако слухи о насильственной смерти последнего из рода Рюриковичей разлетелись по стране.
Димитрий рос при матери и ее родственниках, Нагих; понятно, какие чувства эти опальные Нагие питали к людям, подвергнувшим их опале, с какими чувствами дожидались прекращения своих бедствий, своего изгнания, в каких чувствах к Годунову и к людям ему близким воспитывали ребенка, который не умел скрывать эти чувств. За будущее должен был бояться не один Годунов, за будущее должны были бояться все те люди, которые были обязаны выгодами положения своего Годунову и лищались всего с его падением, а таких людей было очень много; наконец, за будущее должны были бояться те люди, которых судьба хотя и не была тесно соединена с судьбою Годунова, но по совету которых Димитрий подвергся изгнанию, а к этим людям принадлежали все начальнейшие российские вельможи.
С.М Соловьев “История России”
После смерти бездетного Федора и захвата власти Борисом Годуновым, имя царевича Дмитрия стало использоваться многочисленными самозванцами. Наиболее известен Лжедмитрий I, который даже некоторое время правил в Москве в 1605-1606 годах.
Канонизация и Споры
Став царем после убийства Лжедмитрия I, Василий Шуйский обвинил в гибели царевича своего предшественника Бориса Годунова. В 1606 году мощи Дмитрия, объявленные нетленными, были помещены в Архангельский собор, а сам он причислен к лику святых.
Почитание “царевича-мученика” продолжается и поныне. Однако среди историков не утихают споры о его подлинной судьбе. Одни считают, что Лжедмитрий I был истинным Дмитрием, чудом спасшимся в Угличе. Другие отвергают это, ссылаясь на отсутствие у самозванца симптомов эпилепсии и показания современников.
